Эдуард ХИЛЬ: «В перестройку я чуть умом не тронулся...»
Эдуард Хиль и сам не знает, радоваться ли оглушительному успеху, который настиг его песню (без слов!) в Интернете спустя сорок лет. С одной стороны, приятно, что миллионы оценили его голос. А с другой - как-то непривычно идти на поводу у интернет-фанатов, которые требуют предъявить им русского Мистера Трололо. Поэтому Эдуард Анатольевич сейчас в раздумьях. А пока он думает, его рвут на части и журналисты, и продюсеры. Жена Зоя Александровна тщательно составляет расписание: в час - телесъемка, в два - интервью, вечером - концерт… Но для беседы с «КП» артист время выкроил. Жена, верная помощница, время от времени принимает участие в разговоре.
СРЕДСТВО ОТ ГОЛОВНОЙ БОЛИ
- Понимаете, я еще не могу осознать, что происходит, - поделился с «КП» Эдуард Анатольевич. - Мы с Зоей Александровной считаем, что это игра - то, что происходит в Интернете.
- Но вы сами-то пытались объяснить этот неожиданный успех?
- Песня хорошая. Она специально писалась для тех, у кого депрессия, кто плохо себя чувствует или, может, расстался с любимым человеком. Когда мы работали над ней с композитором Аркадием Островским, про это думали. Он был человек жизнерадостный, я тоже. Это же было сорок четыре года назад! Я ее часто исполнял, даже когда самому как-то невмоготу было. Споешь - и нормализуется давление, и голова проходит.
У Островского много было хороших песен: «Солнечный круг, небо вокруг», «Моряк вразвалочку», «Как провожают пароходы», «Лунный камень»… Они все зовущие к свету, солнцу. А эту песню не только я пел - и Ободзинский, и Магомаев...
- Как вы думаете, а если бы в песне были слова, она бы так «выстрелила»?
- Но слова не пропустили, хотя мы несколько вариантов предлагали. Поэтому и появилась смена тональности, и хохотание, и траля-ля, и ага-га, и ого-го. Она получилась - как шампанское. А была бы со словами - трудно сказать. Это как если бы мне вернуть молодость - как бы я жизнь прожил?
ДВАЖДЫ УБЕГАЛ НА ФРОНТ
- Я в детстве был очень застенчив, - признался Эдуард Анатольевич. - Маменькин сынок. А когда война началась, попал в детский дом, и надо было с семи лет выживать самому. В детском доме свои законы. И меня колотили, и я колотил. Голодное было время, жестокое. Я вспоминаю, как бойцы отдавали нам свои сухари, тушенку. А мы ухаживали за ранеными, пели им песни. Мы с моим другом Мишей Хайкиным два раза на фронт убегали, в 9 лет. Нас поймали, вернули. А потом меня мама нашла. Ей отчим написал, он был на фронте, но следил за моей судьбой. Даже денег присылал.
- То есть вас отправили в эвакуацию, а мама осталась в оккупации?
- Нельзя было уезжать тем, кто работал. А детей вывезли. Прицепили последний вагон к санитарному поезду, на котором увозили раненых. И через полтора часа, как нас отправили, немцы уже вошли в Смоленск. По дороге мы видели, как немецкие самолеты летели бомбить Москву. Дети из вагона высыпали, и тут очередь из самолета. Прямо по детям. Хоронили там же, прямо так, без гробиков…
ЗОЛОТАЯ СВАДЬБА
- Вот вы говорите: отчим воевал. А отец?
- Отец тоже был на фронте. Но у него уже другая семья была. А потом и третья. И дети и там и там.
- Не общаетесь с братьями-сестрами?
- Даже как-то и не встречался.
- И они не пытались познакомиться?
- А что они будут говорить?
- А вы в отличие от отца как женились - так и на всю жизнь!
- Мы с Зоей Александровной уже 52-й год вместе. На золотую свадьбу даже не смогли в ресторан сходить - у меня концерт был...
- У вас жена - балерина. Как познакомились?
- Сидел в зале, они репетировали. Думаю: какая красивая. Стал ухаживать. Много ли надо холостому студенту? В июле познакомились, 1 декабря 1958 года уже поженились. Мы оба работали в Театре оперной студии консерватории. А когда я стал гастролировать, мы поняли, что надо ей уходить. Вскоре и сын Дима родился. Жена мне помогала как режиссер-постановщик и как директор. И до сих пор иногда вместе ездим.
- Зоя Александровна не жалела, что пожертвовала карьерой ради семьи?
- А для кого жертвовать, как не для семьи?
ВСЕ «СГОРЕЛО»
- А как вы петь-то начали?
- В детстве-то все мы пели и в детсаду. И в школе. С 16 лет задумал, что, наверно, буду либо в театре, либо в оперном театре. А тут девчонки-однокурсницы привели меня в консерваторию: давай прослушивайся. Ну я шутя прослушался, как-то серьезно не отнесся. А мне говорят: надо поступать. В оперной студии после консерватории пел и Фигаро, и Онегина. А потом стал камерный репертуар петь, западную классику, русскую, а потом уже и песни.
- Эстрада перетянула?
- Перетянула, и я не жалею.
- В Советском Союзе вы были очень востребованны, наверно, по советским меркам считались богатым?
- Ну наверно. Я получал и 300 рублей в месяц, и 400, и 500 мог заработать. Мы с женой ездили, а деньги оставляли на сына и маме моей помогали.
- Как перестройка на вас сказалась?
- А ничего вообще не стало: ни денег, ни работы. Даже те сбережения, которые были на книжке, все «сгорели».
- А психологически как перенесли 90-е годы?
- Чуть умом не тронулся (смеется).
- Шутите?
- Да до сих пор переживаю.
- Почему все-таки кто-то же остался на плаву, а кто-то ушел в тень?
- Ну, значит, так надо. Значит, другие герои появились. Значит, что-то ты не так делал.
- Это в то время вы уехали во Францию?
- Это не была эмиграция - я уезжал туда несколько раз всего на пару месяцев. Здесь же совсем концертов не было. Но больше чем на два месяца французы визу не давали.
- А как вам сейчас живется?
- Я живу так же, как живет весь наш народ. Переживаю за все, что происходит, и с богатыми, и с бедными.
- А себя вы к каким причисляете?
- Я не могу жаловаться. Мне сейчас повысили пенсию - стала 10 450 рублей (2500 грн).
- Это у вас, у народного артиста?!
- А в прошлом году было вдвое меньше.
- Шесть, - подсказывает жена. - Но лучше не надо опять о деньгах.
- Жена получает больше, чем я. И если бы не концерты… Но их бывает ну два, три в месяц. Так что живу, как все.
ИНТЕРНЕТ - ЭТО КАК ТЕЛЕГРАФ...
- Как жена и сын отнеслись к неожиданной славе Мистера Трололо?
- Дима рад, а Зоя Александровна переживает. Он современный человек, а мы-то люди XX века, хотя и живем в XXI. Мы пришли к выводу с Зоей Александровной, что Интернет - это такое же явление, как телефон, телеграф, электричество, радио. Если не нравится, нажали кнопочку и выключили, пошли в театр или в парк гулять.
- Но все-таки приятно, что такой успех?
- Порадовало, конечно. Все-таки это не сто человек посмотрели. Миллионы! Но это же все виртуально. Не как в наше время - за успехом стоял огромный труд, консерватория, репетиции, спевки, генеральные репетиции, концерты, спектакли, поездки. А сейчас р-раз - и через Интернет. И не надо больше ничего. Бери да поезжай. Ну как вам сказать… Очень трудно приспособиться.
- Но ощущаете, что началась новая жизнь?
- Жизнь одна. И смерть одна. Жизнь вообще не идет по прямой. Вот вы едете на ярмарку. А потом с ярмарки уже человек едет. И не бывает так, что раз, и приехал. Бывают скачки, взлеты и падения, разочарования.
- Насчет ярмарки: почему вас совсем в телевизоре не видно?
- Это не ко мне вопрос, это к руководителям канала. А зачем им, чтобы кто-то мелькал со стороны? У них есть свой набор, и они спят спокойно. Дают установку: провести, допустим, концерт памяти Муслима Магомаева. И опять тот же набор артистов. Потом памяти Высоцкого - и опять те же. И так из года в год, из десятилетия в десятилетие, а некоторые, можно сказать, даже из столетия в столетие! (Смеется.) И вроде бы все хорошо. А зачем им пускать еще кого-то?
- Может, они конкуренции боятся? Вы же живьем поете!
- Смешно, да? Теперь уже надо указывать особо: поет живьем! Я с одним олигархом разговаривал в Москве. Спрашиваю: почему у вас выступают только те артисты, которые живьем? Он ответил: мы что же, идиоты? Будем платить деньги, чтобы они открывали рот? Мы и дома можем их фонограмму послушать.
- А продюсеры вам стали звонить?
- Звонили уж… предлагали одно, другое…
- А всемирный тур?
- Да предлагали… Но я люблю дома. Работать люблю в Петербурге. Недалеко чтобы поехать. Раньше это все было интересно. Отправились на Дальний Восток на полтора месяца. Или на Камчатку на месяц. В Австралию ездили. В Южную Америку. А сейчас: «Вы не можете к нам в Петропавловск-Камчатский приехать на один день?» И больше суток туда придется лететь, потом нелетная погода, а потом назад. Сейчас вот такая работа. У меня сейчас физических сил таких нет.
- Так что, откажетесь от мирового турне?
- Я это сейчас обдумываю. Но я склоняюсь к тому, что в России - самое интересное.
Мнение жены:
- Мне не очень нравится, что Эдуарда Анатольевича воспринимают только как Мистера Трололо. Или как исполнителя «Избушки» и других песен. Он же пел оперные арии, романсы. Ему бог дал такой голос! И в метро его узнавали еще до того, как Интернет взорвался от Мистера Трололо. И за границей поклонники его помнят. Сейчас возможности техники таковы, что можно и в тур не ехать. Нас иногда спрашивают, будете ли вы требовать авторские права за кепки и майки с его изображением. Нам не хочется даже говорить о деньгах. Поверьте, это далеко не главное для нас. Моя задача - уберечь его от лишних нагрузок. Чтобы он еще долго мог петь для нас.
(«КП» - С.-Петербург»).
