Уникальные кадры со съемок любимых фильмов
Фото: Фото: Киноконцерн «Мосфильм»
Эти картины вошли в золотой фонд киноклассики. Кажется, мы знаем о них все. Но, получив в распоряжение редкие кадры со съемок, "Комсомолка" еще раз убедилась: кино - как волшебный горшочек, всегда готовый угостить всех желающих новой порцией любопытных историй.
"Жестокий романс"
Боялись, что "бесприданница" простудится
На этой фотографии - съемки финальных эпизодов картины "Жестокий романс". Бесприданница Лариса Огудалова (актриса Лариса Гузеева) умирает от выстрела нелюбимого жениха Карандышева.
|
- Мы снимали в общем-то в жестких погодных условиях. Октябрь, который выдался по-осеннему промозглым, открытая палуба настоящего парохода, - поделился воспоминаниями с "КП" ассистент режиссера фильма Евгений Цымбал. - Гузеева мерзла, лежа на холодном настиле, и нашей главной задачей было ее не застудить. Ей, конечно, подкладывали под спину какое-то покрывало, но тепло оно давало минимальное. Камеру держит знаменитый оператор Вадим Алисов, фокус поправляет второй оператор Владимир Шмыга, брат певицы Татьяны Шмыги. Натурой выбрали Кострому и специально для фильма пригнали старинный колесный пароход "Спартак", который сыграл "Ласточку". Он пережил две войны и одну революцию, но сохранился в приличном состоянии. Главному режиссеру ленты Эльдару Рязанову так стал дорог "Спартак", что он захотел его сделать музейным экспонатом "Мосфильма". Но идею никто не поддержал, и в начале 90-х годов пароход разрезали на металлолом.
Лариса Гузеева никогда не говорит о своей дебютной роли - вот и "КП" она ответила, что это было давно и ей вспоминать о ней не хочется. Увы, роль Огудаловой так и осталась самой яркой из ее творческого багажа.
"Иван Васильевич меняет профессию"
Супруге Шурика запрещали надевать каблуки
Здесь запечатлен рабочий момент съемок фильма "Иван Васильевич меняет профессию". Герой Александра Демьяненко - изобретатель Шурик Тимофеев выясняет, что его жена Зина (актриса Наталья Селезнева) вовсе не уехала с подлым режиссером Якиным, а только что пришла с работы. Кинодива-стервочка ему просто приснилась…
- Сцену снимали без повторных дублей, - рассказала "Комсомолке" Наталья Селезнева. - Гайдай очень не любил, когда актеры перед съемками начинали прорабатывать образы. "Вы должны приходить подготовленными, ваша Зиночка - у вас уже в душе и голове, зачем тратить время на репетиции?" - повторял мне Леонид Иович. Лишь когда встал вопрос, как будет выглядеть реальная Зиночка, я и Гайдай довольно долго над этим думали. В итоге он доверился моему замыслу: я верная жена, скромная, а не карьеристка в модном костюме. А с каким интересом - человеческим, а не профессиональным - он смотрит на нашу пару! Знаете почему? Жена Гайдая Нина Гребешкова рассказывала, что изобретатель Тимофеев был похож именно на ее знаменитого мужа. Таким режиссер и был - нескладным, наивным, застенчивым и очень порядочным.
|
К слову, в облике Шурика-ученого кардинально менять ничего не пришлось. В "Операции "Ы" Демьяненко перекрашивали из брюнета в блондина. Гайдай говорил: мол, раз он положительный герой, пусть будет светлым до кончиков волос. А в фильме про Иоанна Грозного у Шурика природный цвет волос, темный. А вот героине Селезневой надели парик - как дань моде тех лет. Парик этот сшили для Любови Орловой, когда она снималась в фильме "Русский сувенир", но он ей не подошел.
И еще любопытный нюанс: Демьяненко был маленького роста, а рост Селезневой модельный - 175 см. Чтобы они выглядели гармонично, Гайдай шел на разные ухищрения: Демьяненко ставили на табуреточку, а Селезневой не разрешали надевать каблуки.
"Иван Васильевич меняет профессию"
В перерывах между съемками Крамаров искал себе невесту
И снова "Иван Васильевич..." - только обсуждение сцены появления лжецаря перед его слугой дьяком Феофаном, которого сыграл Савелий Крамаров.
- Для Крамарова эта роль стала в чем-то знаковой. Наконец-то он нашел свое амплуа - играть выразительной мимикой, присущей, пожалуй, только ему одному из актерской плеяды тех лет, - рассказал "КП" близкий друг артиста писатель Владлен Стронгин. - Гайдай так и учил Крамарова: "Савелий, ты, главное, "громко" хлопай глазами и лицом "свисти", когда его вытягиваешь. Остальное - дело техники". Крамаров так и делал - вспомните, какими неожиданными звуковыми эффектами сопровождаются его ужимки. Крамарова после выхода фильма стали массово узнавать: Гайдай открыл его звезду на советском кинонебосклоне.
- Но, несмотря на внешнюю разухабистость, Савелий вне съемочной площадки вел себя скромно, - продолжает Стронгин. - И в перерывах между командами "Мотор! Начали!" занимал себя исключительно полезным делом - искал невесту. Общался с ассистентками режиссера, гримершами, даже ходил несколько раз на экскурсии в Ростовский кремль (там снимали "царские палаты"), чтобы познакомиться с хорошенькой посетительницей, но как-то ему все не везло…
Кстати, о том, чтобы снимать столицу периода правления Ивана Грозного в Московском Кремле, не могло быть и речи. Кремль был капитально перестроен во времена Годунова. Поэтому "иоанновскую Москву" снимали в кремле в городе Ростове. Он в отличие от Московского глобальным переделкам не подвергался.
"Вий"
После "Вия" - черная полоса
Панночка Наталья Варлей из фильма "Вий" ждет своей очереди гримироваться. Ей накладывали тусклый грим и подсвечивали глаза, чтобы они светились изнутри сатанинским огнем. По этому кадру видно, что Варлей чувствует себя в ведьминском гробу вполне комфортно. Молодая актриса, не желавшая терять напрасно время, пока на площадке устанавливали свет, лежа в гробу, читала конспекты и учебники. Но потом Варлей призналась, что после "Вия" у нее в жизни наступила черная полоса. И даже не связывая это с лентой, она решила креститься.
|
- Мы были с театром на гастролях в Херсоне, я пришла в храм, - вспоминает Наталья Владимировна. - Было тайное крещение, потому что я занимала должность секретаря комсомольской организации. И уже позже я поняла, что нечистая сила в храме - большой грех.
"Андрей Рублев"
Тарковский готов был лично мыть ноги Бориске
Съемочная группа "Андрея Рублева" готовится к последнему эпизоду фильма.
|
- Мы заканчиваем самую мощную новеллу картины - "Колокол", - рассказал "КП" актер Николай Бурляев, снявшийся в роли колокольного литейщика Бориски. - До окончания съемок буквально пара часов, и я, такой уставший и одновременно расслабленный, обмяк на руках Андрея Тарковского. Потому что для меня на "Рублеве" не обошлось без физически мучительных сцен. Например, немало времени пришлось провести в холодной и слякотной топи. По сюжету Бориска понуро идет вдоль обрыва, поддевает камень. Вместе с камнем с обрыва падает и его лапоть. Бориска хочет его достать, но срывается вниз. Прямо в дубле своей шкурой я пересчитал все бугорки, корни, пни. Но пока Тарковский не крикнет "Стоп!", надо барахтаться в грязи и радостно кричать: "Глина! Нашел!" Впрочем, ради Тарковского можно было и пострадать. Однажды после таких дублей актер Анатолий Солоницын насчитал на моем теле около 20 ран. И после особенно трудной съемки Тарковский лично готов был мне мыть ноги и обтирать спиртом…
"Вокзал для двоих"
Басилашвили стеснялся целоваться с Гурченко
Эльдар Рязанов снимает фильм "Вокзал для двоих". В этой сцене между главными героями - пианистом Платоном Рябининым (Олег Басилашвили) и привокзальной официанткой Верой (Людмила Гурченко) происходит сближение, ранее казавшееся невозможным. Слишком они разные: образование, уклад жизни…
- Мы снимали эпизод на Рижском вокзале в Москве. Вокзал маленький, но в его помещениях был музей Министерства путей сообщения, - рассказывает Евгений Цымбал, который, как и в фильме "Жестокий романс", работал ассистентом режиссера. - "Мосфильм" договорился с дирекцией вокзала, что на время съемок экспозицию свернут и там разместят "ресторан". Врезался в память забавный случай. Когда Людмила Марковна прочитала сценарий и появилась на съемочной площадке, она сказала Рязанову: "Элик, мне все понравилось, но зачем в картине так много баб?" Эльдар Александрович рассмеялся: "Люся, а где ты видела ресторан с одной официанткой?"
|
Если Гурченко уже была знаменитой актрисой, то слава Басилашвили только набирала обороты. И, как признался позже актер, он ужасно ее стеснялся:
- Особенно нелегко мне далась сцена поцелуя с Гурченко. Нужно было целоваться - ужасное слово - взасос, и мне пришлось набраться храбрости, чтобы естественно сыграть нашу интимную сцену.
Подписывайтесь на нас в соц. сетях
