Продюсер Яна Прядко: «Евровидение» не проведешь в поле или на берегу моря
Яна Прядко с 2001 года работает менеджером и концертным директором в команде Русланы, победившей на «Евровидении» в 2004 году. Была членом международного жюри на «Евровидении-2017». Да и за конкурсом следит из года в год и работает с артистами «Евровидения» из других стран.
Мы поговорили с ней о системе голосования жюри, оценки которых возмутили многих не на шутку, и будущем «Евровидения».
- Яна, на твой взгляд, есть ли у нас шанс провести «Евровидение» в Украине?
- Сейчас в соцсетях многие люди рассуждают, что «Евровидение» надо провести на «Азовстали» или Крыму… Это все эмоциональные идеи, с точки зрения украинцев. Но у «Евровидения» есть правила и технические требования.
Кто-то пишет, что давайте чуть ли не Open Air сделаем. Никогда «Евровидение» не проводилось Open Air, потому что есть концепция - должен был концертный зал, выступления не должны зависеть от погодных условий, это телетрансляция, телесъемка, это целая инфраструктура и логистика для всех делегаций стран-участников и журналистов. Есть определенные технические требования, которые являются константой. Нельзя «Евровидение» путать с каким-то фестивалем, его нельзя провести в поле или на берегу моря. Поэтому не надо разводить какую-то демагогию. В первую очередь, это площадка и инфраструктура.
В любом случае, кто бы что ни придумывал и ни фантазировал в соцсетях, правила проведения и технические требования будут. Это условия, которые соблюдаются всеми странами. Хотя часто у нас возникает «страна экспертов» в Фейсбуке и других сетях. В какой области ни возьми, все во всем разбираются – в военной тактике, в медицине… Теперь у нас все эксперты по проведению «Евровидения».
Безусловно, песенный конкурс приковывает внимание к стране-победителю фактически на весь год. И это тот момент, когда им нужно максимально воспользоваться во благо страны.
На мой взгляд, «Евровидение» нужно нашей стране, и нужно приложить все усилия, чтобы конкурс провести у нас. Но при этом все равно должен быть здравый смысл - это касается и вопросов безопасности, и выполнения всех технических моментов, и бытовых в том числе. Проведение конкурса - это большой бюджет. И если смело предположить, возможно, украинские меценаты и крупные бизнесмены, выходцы из Украины, будут готовы полностью или частично профинансировать конкурс. Так как мы можем еще больше международной аудитории раскрыть все наши переживания и одновременно всю нашу культуру и историю!
- Вопрос безопасности – самый ключевой в этот момент, ведь ракеты летят куда угодно.
- Был прецедент, когда в 2020-м конкурс перенесли на год из-за пандемии. В Украине война, и, конечно, мы все хотим мира как можно быстрее. Как правильно это решить - нужно обсуждать на международном уровне. Найти какие-то компромиссы всегда можно.
Kalush Orchestra стали еще одним мощным рупором Украины на весь мир. И нам важно провести «Евровидение»!
- Что касается голосования членов нашего жюри, которые дали Польше и Литве 0 баллов… Мы всегда критиковали «Евровидение» за систему соседского голосования и говорили, что надо выбирать номер, артиста, а не соседство. Сейчас обратная реакция, мол, почему мы обидели Польшу и Литву, которые нам помогают и поддерживают. Как быть? Как голосовать правильно?
- У меня тоже есть вопросы к тому, какие итоги голосования украинского жюри. Я в 2017-м была в составе международного жюри и знаю, что есть абсолютно четкие критерии оценки – это оригинальность песни и самой композиции, качество выступления, общее впечатление от номера в целом. И фактически вокальные способности в данном конкурсе не являются первостепенными.
В наш год не было скандалов или вопросов по оценкам жюри, но и все члены жюри хорошо знали и разбирались в правилах и концепции «Евровидения».
Если, базируясь на одних и тех же критериях, проанализировать оценки членов жюри 2022 года, то у меня искренне возникают вопросы. Например, были действительно достойные номера, но при этом наше жюри им почему-то не дали место в топ-10. А оценили, к примеру, номер, где был вокал, но не наблюдалось хитовости песни, что важно для такого конкурса. Это очень тонкие моменты и спорить можно бесконечно.
- Но это еще и дело вкуса, как по мне. Всем нравится разное, это субъективное дело.
- Да, дело вкуса. Но люди, которых приглашают в международное жюри от Украины, должны быть очень погружены и понимать вообще сам конкурс, его концепцию. Например, если рассматривать конкурс в Сан-Ремо, то все четко понимают – это вокальный конкурс. Там не нужно делать постановки, виджеинг, яркие номера, невероятные костюмы и так далее. Все, что там важно, это – вокал.
За что люди любят «Евровидение»? За хитовость, креативность либо месседжи песни. Например, «Молитва», с которой победила Шерифович, - это четко песня с месседжем, но она смогла зацепить.
То же самое произошло с Kalush Orchestra. У них была классная качающая песня, которая после 24 февраля приобрела более глубокий месседж. До 24 февраля песне не хватало мощной истории. А после всех событий Stefania заиграла абсолютно новыми красками, новыми месседжами, стала голосом народа и по-другому начала восприниматься и у нас, и в мире.
Выступление польского артиста, если посмотреть за последние годы, было на хорошем уровне. Соседи - не соседи, но объективно Польша могла быть в десятке по оценкам жюри. Литву я тоже отметила еще в полуфинале. На мой взгляд, с музыкальной точки зрения номер был очень хорош. Безусловно, Британия - это один из фаворитов конкурса, и я не говорю, что 12 балов им дали незаслуженно. Но Польшу и Литву недооценили.
- Ирина Федишин говорит, что поставила Польшу на 10-е место. Как тогда так получилось? Расскажи, как эта система устроена?
- Схема голосования, которую, кстати, тоже многие люди не понимают, следующая. Каждый член жюри выставляет всем финалистам – а это 25 стран – место от 1 до 25. Есть 5 членов жюри. Потом эти 5 анкет суммируются и выводится среднестатистическое место. К примеру, одну и ту же страну один член жюри поставил на 1-е место, другой – на 5-е, третий – на 10-е и так далее. Все суммируется, и по результату страна оказывается, скажем, на 4-м месте. Если Польшу Федишин поставила на 10-е место, Лисица, к примеру, на 12-е, кто-то – на 15-е, то автоматически из первой десятки жюри Польша выбыла. А потом берется первая десятка стран, которая вывелась среднеарифметически после голосования всех жюри, и уже по правилам «Евровидения» странам выставляются баллы: за 1-е место - 12, за 2-е – 10, за 3-е – 8 и так далее.
Эта схема голосования повторяется из года в год. Оценки жюри на следующий день появляются в открытом доступе на сайте «Евровидения», единственное, там не указываются фамилии жюри, они обозначены буквами A B C D E, можно посмотреть, проанализировать, кто и как голосовал.
Как по мне, члены жюри руководствовались какими-то своими принципами, мне не понятными. Как я уже говорила, на «Евровидении» не оценивают исключительно вокал или вокал в первую очередь. Все идет в комплексе - это и песня, и номер, и общее впечатление. Мы же видели, как шикарнейшие костюмы ничего не решали – люди вкладывали большие деньги, а они артисту мало помогали. При этом Сальвадор Собрал вышел в обычном пиджачке, спел - и все обалдели, победил. Это все очень и очень тонко, и тут нужно держать все маркеры для оценивания конкурсантов.
Что произошло в головах жюри в этом году – только им известно. Но то, что там не может быть никаких влияний, это точно. При голосовании находятся представители международной компании, которая следит за честностью голосования, нотариус, жюри между собой не общаются по поводу оценок, не советуются, это все запрещено и за этим строго следят.
Опять-таки, состав жюри от Украины – это выбор Суспільного мовника. Поэтому почему такой состав – это вопрос уже к ним, насколько компетентных людей они выбирали, насколько члены жюри погружены в специфику и разбираются в формате песенного конкурса.
