Владимир Цибулько об оккупации: Из захватчиков просто пер русский социализм
«Спасибо Богу и ВСУ с Нацгвардией. Я пережил эту напасть, живем дальше и ценим жизнь», - так подытожил месяц своего нахождения в оккупации известный украинский политический эксперт, писатель, народный депутат 4-го созыва Верховной Рады Владимир Цибулько.
Как ему удалось спастись, простят ли когда-нибудь украинцы россиян, нужна ли милитаризация нашей политики – об этом и многом другом Владимир Цибулько рассказал «КП в Украине».
Разобрал автомобиль, чтобы не забрали
- Владимир Николаевич, когда именно в ваш дом пришла война?
- Это случилось сразу, 24 февраля. Я живу в селе Блискавица (рядом с Гостомелем). С первых минут начала военного вторжения России в Украину мы оказались в эпицентре событий.
Но знаете, не было какой-то растерянности. Узнав, что на Гостомель высадили российский десант, сразу поехал на своей машине к части Нацгвардии. Решил, что ребятам потребуется помощь. Забрал некоторых, завез их в село, чтобы взять под контроль сельсовет.
Далее увидел подбитые вертолеты. Поехал в Бородянку. Там на аэродроме формировалась территориальная оборона. Нужно было срочно помогать. Целый день в разъездах, переездах…
Вечером вернулся в село. Думаю - переночую, а утром поеду вновь в Бородянку. Лишние руки ребятам не помешают. Проснулся, выглянул в окно и увидел, что на нашей улице стоит уже 300 единиц российской техники. Мобильная связь отключена. Стало понятно, что лучше уже никуда не рыпаться.
А далее мы все сидели как мышки в нашем коттеджном городке. В село сначала пришли кадыровцы, а потом солдаты из-за Урала. Начались бои, «прилеты»…
С продуктами проблем не испытывали: оставались запасы круп, консервация, картошка.
- Во многих оккупированных селах россияне выгоняли людей из домов и сами заселялись.
- Да, в соседних селах так и происходило. Российские солдаты загоняли людей в погреба, а сами селились в их дома. Но в Блискавице в наших домах орки не жили. Оккупировали только один дом рядом с блокпостом.
Но россияне использовали нас как живой щит. Расчет на то, что ВСУ не станут стрелять по домам мирных граждан. А сами же рашисты палили везде не глядя. Многие дома разрушали и разворовывали. Масштабы грабежа не описать словами. Ужасающие. И это был грабеж с классовой ненавистью. Из них просто пер русский социализм. Они ненавидят богатых и богатыми считали даже тех украинцев, которые, по нашим меркам, имеют средний достаток. Российская армия собрана из очень бедных людей. Им рассказывают, что армия – это их единственный социальный лифт, на котором они могут хоть как-то подняться.
И вот пришли российские солдаты в Украину и в один миг осознали - вся пропаганда, которой их кормили о бедной, несчастной Украине, не соответствует действительности. Украинцы живут в разы лучше, чем они: в наших домах немало бытовой техники, асфальт на дорогах, автомобили, хорошие велосипеды, гироборды... Рашисты, без преувеличения, были в шоке от нашего уровня жизни.
То, что они не могли украсть, портили. Везде им хотелось поставить «российский автограф». Расстреливали даже телевизоры и планшеты, потому что понимали - если и вывезут тот же смарт-ТВ, то не смогут пользоваться. Их быстро вычислят. Через «умный телевизор» можно увидеть, кто сейчас его смотрит.
К себе в Россию они переправляли в основном кофеварки, стиральные машины, кухонные комбайны…
Мы пытались спасать свое имущество.
- Каким образом?
- Я разобрал автомобиль, чтобы его не забрали. Закопал генератор. Зарыл в землю и некоторую бытовую технику, канистру с бензином. Думал, если меня грохнут, то чтобы им ничего не досталось.
Гостомель после рашистских оккупантов. Фото: Volodymyr Yurchenko (USCC)
Правила общения с оккупантами
- Допросы селянам проводили? Телефоны проверяли на предмет, что пишите в социальных сетях, смс?
- Допросов не было, но телефоны просили показать. Правда, мы спрятали наши смартфоны, а из загашников достали еще кнопочные модели, показывали их.
Не скрою, иногда приходилось откупаться от российских солдат. «Подарил» им болгарку, обувь – только чтобы отстали. На следующий день приходил следующий солдат - и вновь приходилось что-то давать.
- Можете что-то посоветовать на случай оккупации? Как себя вести, что говорить?
- Во-первых, нужно сразу стать на интеллектуальный уровень с оккупантом. Говорить теми фразами, которые они понимают. Не корчить из себя умника. Не вступать в никакие дискуссии – у него автомат и разрушенная психика. В случае твоей смерти тебя запишут в «партизаны» или «террористы».
Во-вторых, нужно сразу попытаться выяснить, какие правила под оккупацией. Они иногда говорят, что нужно носить белые повязки и ходить в цветной одежде. Почему-то у них ассоциации, что в черном ходят только нацисты, Нацгвардия, ВСУ. Поэтому если сказали ходить в цветном, находите всякое лохмотье и надевайте его. Чем хуже одежда, тем им спокойнее и радостнее. Российские солдаты, с которыми нам приходилось контактировать, были одеты как оборванцы.
В-третьих, в случае прямого контакта спрашивайте у них про новости, задавайте вопросы: как семья, дети? Пытайтесь создать условия, чтобы они выговаривались. И вот какая закономерность - те, кто рассказывали о семьях, те безбожно не воровали.
Мы в общении использовали несколько ключевых фразочек: «Когда начнутся мирные переговоры?», «Какие новости?», «Как прошла ночь?». Делали вид, что находимся в полной информационной изоляции и «увлеченно» их выслушивали. От них мы и узнавали о том, что украинские военные их порой настолько хорошо накрывали огнем, что наутро по 300 российских солдат недосчитывались.
А вообще пребывание в оккупации – сплошная лотерея. Прилет с нашей стороны, с их стороны, психическое состояние оккупантов – три фактора, которые невозможно смоделировать. Нужно подстраиваться под ситуацию, импровизировать.
Только полная и окончательная победа
- День деоккупации, каким он был?
- Я рассчитывал, что они в какой-то день тихо снимутся и исчезнут. Так оно и вышло. 31 марта проснулся - тишина. Такая аж уши режет! Полдня подождал. Все еще тихо. Даже прибираться начал возле дома. Но в 18.30 в соседний дом прилетает снаряд. Напоследок стреляли. Ведь дом в огне. Шок! Ведь ты уже вроде расслабился, деоккупация - и тут такое.
Потом два дня - полное безвластие. Очень страшный период. Только орки отошли, сразу полезли мародеры. На третий день пришла Нацгвардия. Ситуация начала стабилизироваться. Началось разминирование территории. Очень много разной гадости оставили после себя российские солдаты. Снаряды взрывались практически каждый час.
- Всем украинцам хочется освободить Украину включая Донбасс и Крым. Но эксперты обсуждают вариант, когда ради прекращения войны придется идти на какие-то компромиссы.
- Победа – это полное возобновление территориальной целостности, выплата репараций и компенсации потерь имущества. Перемирие – это не победа. Оставить этот рашистко-фашистский режим полуживым – плохой вариант.
Знаете, история показывает, что в украинской власти была плохая привычка – за спинами больших государств проводить сепаратные договоренности с Россией. И сейчас нельзя реанимировать эту привычку, иначе мы никогда не победим.
Я считаю: нельзя отказываться от Донбасса. Кремль сейчас применяет хитрую технологию: они пытаются разгромить Донбасс, сделать все, чтобы этот регион стал токсичным, чтобы Украина не хотела его брать. Но ничего нашего нельзя отдавать.
Также не стоит выносить за скобки судьбу Крыма. Наши воины переломали планы Путина. Мы имеем победы на многих участках фронта. Украина сейчас должна прислушаться к тем же США, Великобритании и навязывать свои условия прекращения войны.
Знакомые очень переживали, когда связь с Владимиром Николаевичем пропала. Но он пережил окккупацию. Фото: facebook.com/volodymyr.tsybulko
Прощение через два поколения
- Сегодня ненависть украинцев к россиянам колоссальная. Как думаете, сколько потребуется времени, чтобы пройти путь к примирению? И вообще, возможно ли оно после Бучанской резни, уничтожения Мариуполя, ракетного обстрела в Краматорске?
- Нужно два поколения, и это при условии, что Россия все компенсирует, выплатит, возобновит.
- Два поколения – это сколько? 50 - 100 лет?
- Сейчас поколение считается 35-40 лет. Но если вспомнить память Второй мировой и готовность прощения, то в 1970-х годах у людей уже не было такой ненависти к немцам. Был страх. Исторически сложилось, что для Украины освобождение было еще хуже, чем оккупация. Через столько бед и репрессий прошли украинцы.
Если посмотрим на историю взаимоотношений сербов и хорватов, то прошло уже 27 лет с окончания войны, но раны еще живы.
- Перефразируя одно известное изречение, хочу спросить: есть ли риск, что войну выиграют герои, а к власти потом придут приспособленцы и лжецы?
- К сожалению, этого нельзя исключать. Все зависит от политизации настоящих воинов. По окончании войны они должны стать активными в социальной и политической жизни страны. Они заслужили и вправе задавать правила игры.
