Для него писали Бунин, Куприн и Чуковский: как типографский экспедитор стал издателем самой крупной губернской газеты
"Газетный Лев" под мусором
|
"Одесский американец", "Газетный Лев" - так называли кременчужанина Василия Навроцкого, издателя и редактора одной из самых популярных газет в Южной Пальмире - "Одесского листка". При жизни знакового для Одессы человека боготворили, потом с большими почестями похоронили, а затем - долго не могли найти заросшую сорняками могилу. Только недавно местные журналисты отыскали захоронение и решили его восстановить. Признаются, сделать это было непросто: сначала энтузиасты узнали, на каком участке покоится Навроцкий, потом долго прочесывали территорию в поиске хотя бы намека на то, что там есть захоронение. Наконец удача улыбнулась: возле большой кучи мусора лежали опрокинутая могильная плита и крест, а на них практически стершаяся надпись: Навроцкий Василий Васильевич.
- Мы раз десять на второе Христианское кладбище ходили и, как оказалось, несколько раз проходили мимо заваленной ветками могилы, - вспоминает одесский журналист Вячеслав Воронков. - Так бы и бродили вокруг, пока не додумались разгрести почти трехметровую кучу мусора.
Вычислить утерянное захоронение хотели давно, три года назад из Франции даже приезжал потомок Навроцкого, очень просил помочь ему найти могилу родственника. Так что ему отправили письмо с радостной новостью.
Территорию вокруг одесской "акулы пера" облагородили, восстановили старую могильную плиту, рядом поставили новую, с фотографией.
А как не почтить такого человека? Не начальник - мечта: и машинку печатную купит за большие деньги, чтобы облегчить труд наборщиков, и накормит бесплатно, и даже в старости пригреет.
Стать звездой журналистики помогли …крысы
Василий Навроцкий родился в Кременчуге в дворянской семье. Отец служил рядовым чиновником, жили на аренду от земельных угодий, на которых выращивали пшеницу. Сына отдал на обучение в полтавскую гимназию, но доучиться в ней Василию не удалось. Случилась беда - крысы налетели на пшеничные поля и полностью уничтожили урожай. Разоренный Навроцкий-старший отправил отпрыска в Одессу, где парня взяли мальчиком на побегушках в типографию Петра Францова.
Через несколько лет - в 1873 году - редактор и издатель "Новороссийского телеграфа" Александр Серебренников предложил Василию Навроцкому приобрести право на издание газеты "Одесский листок объявлений". Конечно, назвать этот листок газетой было смело - немногочисленные "куплю-продам" не спасали ситуацию. Для торговли есть Привоз, так зачем платить за какую-то бумажку? И совсем немногочисленная реклама "патентованных" товаров, сделанная, правда, со всем одесским изяществом. К примеру, "Идеальное слабительное средство "PURGEN". Вкусно. Нежно. Надежно".
Перспектива открыть свое дело была заманчивой, но в кармане Навроцкого набралось всего 5 рублей. Нужно было срочно что-то придумывать, и он придумал - немедленно отправился по торговым фирмам за сбором объявлений. Газеты еще не было, а будущий издатель уже собрал 1500 рублей. И из листка с объявлениями, который клеили на столбах и заборах, постепенно родилось самое большое провинциальное издание Российской империи под названием "Одесский листок".
|
Приют для престарелых репортеров
На его страницах печатались и местные, и международные новости, репортажи "с колес", интервью, сатирические рассказы, анонсы, рецензии на спектакли и концерты. Газета первой стала публиковать бульварные скандалы и публичные сплетни, что, конечно, отразилось на тираже - он доходил до 20 тысяч экземпляров (а начинали всего с сотни!). К примеру, сенсацией стала публикация о священнослужителе, который за спиной у начальника полиции крутил шашни с его женой. Весь тираж этого выпуска разлетелся за полтора часа. Редактор позволял своим журналистам выбирать "жертву", невзирая на должности и регалии. После таких разоблачительных публикаций своих должностей лишились начальник казначейства, директор театра, пара полицейских, а несколько знатных особ и вовсе были вынуждены уехать из города. Для роста тиражей и подписчиков газета не стеснялась сочинять газетные утки и придумывать новости. При этом Навроцкий приглашал к сотрудничеству именитых литераторов и журналистов, таких как Александр Куприн, Иван Бунин, Максим Горький, Корней Чуковский, Дмитрий Минаев.
Все знать и делиться со всеми - таков был девиз редактора. У Василия Васильевича вся жизнь была посвящена газете, и от своих сотрудников он требовал того же. Ни разу за 38 лет существования при нем "Листка" он не пришел в редакцию спокойным. Стремительно влетал с ворохом газет, писем, газетных вырезок, оббегал всех сотрудников, чтобы удостовериться, что процесс идет.
Солидную прибыль от газеты владелец тоже пускал в дело - построил большой особняк на Ланжероновской, 8, где помещались редакция, контора и типография. В этом же здании открыл бесплатную читальню для всех подписчиков газеты. А в честь 25-летия "Одесского листка" он придумал учредить приют для престарелых и неспособных к труду журналистов. Кроме того, за собственные деньги Василий Васильевич содержал в городе бесплатную столовую для неимущих тружеников печатного слова.
|
Машина - раньше, чем у императора
Благодаря Навроцкому в Одессе в 1891 году появился первый во всей империи автомобиль. Даже император Николай II обзавелся машиной немного позже. Будучи человеком увлекающимся, издатель увидел во Франции дивную "самобеглую" коляску марки Panhard & Levassor и уже не мог ее забыть. Заморская техника проделала путь из Марселя в Одессу на пароходе.
Навроцкий, кстати, использовал автомобиль и для работы - самолично привозил журналистов и фотографов на место событий гораздо раньше конкурентов. А потом машина и вовсе обосновалась в редакционном гараже.
Из сохранившихся воспоминаний очевидцев следует, что каждый выезд издателя был событием для города. Впереди автомобиля Навроцкого бежал наемный мальчишка с флагом, горланящий изо всех сил, чтобы никто из одесситов не угодил под колеса. В машине было два места, а вместо руля - рычаг, похожий на те, которые применялись в лодках. Деревянные колеса со сплошными каучуковыми шинами адски грохотали по булыжной мостовой, а рычание четырехтактного мотора наводило ужас на горожан. Именно поэтому первому одесскому автовладельцу было строго-настрого запрещено выезжать в своем экипаже на городские улицы по ночам. Предельная скорость чудо-колесницы составляла всего 30 километров в час. А новоиспеченный водитель любил погонять и однажды, разогнавшись до 25 километров в час, получил строгий выговор от околоточного пристава. В общем, в Одессе был выписан первый штраф за превышение скорости.
Интересно, что газета Навроцкого первой написала гневный фельетон, в котором стыдила собственного владельца за нарушение общественной безопасности и "чрезмерную" скорость.
…Журналиста-автомобилиста-авантюриста не стало 6 мая 1911 года - подвело сердце. На похороны пришли тысячи людей, а две особые колесницы везли сто венков. Никто даже подумать не мог, что "бриллиант в короне Одессы" затеряется в мусоре на городском кладбище, где спустя больше ста лет нашли могилу Навроцкого.
