Говорят, Мария Примаченко умела видеть душу человека насквозь, была немного ведуньей и рассказывала, что видела рай при жизни. Вот только ни оптимизм, ни любовь к людям и миру не смогли перечеркнуть беды и тяготы, выпавшие на ее долю.
Мария Примаченко никогда не гналась за славой или признанием: хоть ее работы выставлялись во всех уголках мира, художница не покидала родное село Болотня в Киевской области, чтобы поспевать за успехом своих чудных зверей и цветов. Затворницей не была, жила простой сельской жизнью. Родной дом, где Мария выросла и воспитала сына, а затем помогала нянчить внуков, был ее крепостью и одновременно источником силы. И в хате убранство было простое: Мария Авксентьевна не разрешала клеить на стены обои, а полы застилать коврами, двери из года в год красились краской, непременно зеленой - любимого цвета. Родной дом также стал первым объектом, на котором маленькая Мария испробовала свои художественные способности.
"Я вам по правде расскажу. Мне было 8 лет. Я давай гусей пасти, а там глина синяя была, пересохла на солнце, но такая красивая была, и я так обрадовалась! Я ее в подол набрала, домой принесла. Со двора хату помазала, окна обмазала, а тогда белой глиной по ней сделала такие мережки. Едут макаровские на базар, парни развернутся сюда и смотрят, и так чудно им, что это хата так расписана", - рассказывала Примаченко.
Крепкого образования девочка не получила - закончила всего 4 класса, зато науку о мире черпала из всего, что видела вокруг. В семье Марии творчество шло рука об руку с традициями: бабушка была известной мастерицей по росписи писанок, отец-плотник занимался резьбой по дереву, мать вышивала причудливыми народными орнаментами рушники и одежду, чему и научила дочь.
Первый удар в судьбе Марии случился еще в детстве - девочка подхватила вирус полиомиелита. О вакцинации, которая спасет детей от увечья, в начале ХХ века мировые светила лишь мечтали, а в далеком украинском селе местные объясняли недуг просто - "дитині наврочили". Болезнь сделала одну ногу девочке короче - сильные боли Мария испытывала до конца жизни, передвигаться могла только с помощью палки или костылей. Недуг украл у Марии детство и угнетал всю жизнь, но зла на судьбу художница не держала - благодарила и благословляла мир. Большая любовь и первое признание пришли к Марии в Киеве. Туда молодая мастерица попала волей случая: так как физически работать в колхозе не могла, то вышивала на заказ. Делала это виртуозно, но, кроме привычных схем, давала волю фантазии, и тогда на полотне расцветали причудливые цветы и узоры, которые однажды заметила мастерица Татьяна Флора.
Примаченко позвали в экспериментальные мастерские при Киевском государственном музее украинского декоративного искусства. Тут и родились первые диковинные животные, которые поразили именитых преподавателей и ценителей искусства в России и Европе.
С лейтенантом Василием Маринчуком Мария познакомилась в Лавре, туда молодой военный пришел на экскурсию. Увечье девушки его не смущало. Гнездышко влюбленные свили в Болотне, но мечты о семейном счастье разрушил мятежный ХХ век - пришла война. Говорят, перед этим Примаченко приснился сон, будто весенний сад перевернулся - цветы в земле, а корни в небе. Пожениться пара не успела - Мария написала о будущем ребенке любимому на фронт, но рожала уже после смерти суженого. Смерть любимого художница почувствовала, и все же ждала его с войны - вышила цветы на черной скатерти, долгие годы не брала в руки кисти.
Послевоенные годы для Примаченко выдались сложными, у нее на руках, кроме маленького сына, пожилые родители, брата расстреляли фашисты, дом разграбили. Мария продавала свои ранние картины, на вырученные средства и жили. Творчество и талант мастерицы в родном селе не понимали, маленького Федора часто обижали, поэтому матери приходилось быть ему защитницей. Мария сама не понимала, как, пережив столько горя, смогла вернуться к рисованию. Теперь ее картины были другими - изменились масштабы работ, в них начали появляться пейзажные и сюжетные композиции, место акварели заняла гуашь. Поначалу цвета долгое время оставались темными. А потом и их сменили яркие, насыщенные краски - синие, желтые, зеленые диковинные звери не просто застывали на полотне, а жили, рычали, летали. Мария Авксентьевна повернула лица своих героев к зрителю, очеловечила их.
"У меня все не так, но оно - живое", - говорила художница.
Новая слава и успех не сделали Примаченко богатой в материальном плане, зато окрыляли - она рисовала с утра до ночи, взахлеб, учила рисовать сельских детей. Не оставляла кисти и в последние годы жизни, когда из-за болезни была лишена возможности ходить. Верила - ее творчество на радость людям, хоть и знала настоящую цену обществу, но добро, которое Мария заложила в работах, победит и исцелит.
"Я хочу, чтобы всем людям было счастье и здоровье. И медали носили. И счастливыми были, и чтоб мирно жили, чтобы они красовались в мире, и цвели, как мои цветы! Я стараюсь для людей, чтобы все было на радость людям. Чтобы люди понимали, что у нас есть Украина дорогая", - говорила Примаченко.
Не меньше внимания, чем картины Марии Примаченко, заслуживают подписи, которые она оставляла на работах. Иногда это были простые фразы, а иногда - целая поэзия.
Мария Авксентьевна Примаченко родилась 30 декабря 1908 года, по новому стилю - 12 января 1909 года. В 1970 году Марии Примаченко присвоено звание заслуженного деятеля искусств Украины, а в 1988-м - почетное звание народного художника Украины. В 1994 году Примаченко была награждена Почетным знаком отличия президента Украины. Сын Федор и внуки также стали художниками. Во время Чернобыльской катастрофы из 30-километровой зоны художница отказалась выезжать. Умерла 18 августа 1997 года.