Журналист познакомился со смертницей за три недели до терактов в Москве
«Мой друг решил поехать в Дагестан, чтобы провести расследование в связи с растущей радикализацией среди женщин региона, - рассказывает о своем знакомом журналисте Марк Франкетти. - Он посетил далекое село, в котором жил у одной местной семьи. Расул Магомедов, отец семейства, показал гостю дом, его 28-летняя дочь Марьям Шарипова приготовила ужин. Она была глубоко религиозной, всегда носила хиджаб. Первым вопросом, с которым она обратилась к гостю, был: «Какой ты религии?» Узнав, что он православный, Марьям сразу же попыталась обратить его в ислам».
Автор статьи не распространяется, почему его друг попал именно в эту семью, но сообщает, что, узнав о терактах в Москве, тот был шокирован: «Когда я понял, что знал террористку, я не мог в это поверить. Она показалась такой спокойной, такой нормальной». По мнению автора, Марьям Шарипова, «как и многие другие «черные вдовы», не являлась частью глобальной сети «Аль-Каиды». Они всегда совершали теракты только против русских. И что бы ни говорил Кремль, джихад «черных вдов» и их хозяев всегда остается русским, не глобальным».
Марк Франкетти полагает, что смертницей двигала жажда мести: «Она была замужем за одним из полевых командиров, террористом, и сестрой двух братьев, погибших по вине русских». Впрочем, здесь автор заблуждается. Братья террористки Анвар и Ильяс живы-здоровы. Первый, по некоторой информации, скрывается где-то в Москве, второй бегает по горам в банде лидера ваххабитов Дагестана Вагабова. Франкетти рассказывает и о личном опыте общения с потенциальными бомбистками: «Сейчас ей 22 года, у нее годовалый ребенок, которого она оставила свекрови, чтобы вступить в террористическую организацию, членом которой был ее муж. На встрече с журналистом она монотонным бесцветным голосом рассказывала о том, что хочет стать «мученицей», убив гражданских в Москве. Самым странным было полное отсутствие эмоций, когда она говорила о своих чудовищных намерениях. Она говорила, как робот, не как человеческое существо».
К слову, друг итальянского журналиста был не единственным, кто посетил семью Расула Магомедова незадолго до терактов в столичной подземке. Когда корреспонденты «КП» приехали в дом, где жила Марьям Шарипова, там уже был немецкий репортер из журнала «Штерн» с русским фотографом-фрилансером. Он обнимался с Расулом и твердил: «Не могу поверить». Оказывается, они были в этом доме за две недели до терактов. Что привело его сюда в тот раз, иностранец нам рассказывать не стал...
