• Главная
• Шоу-биз

Фото: пресс-служба артиста

Сегодня у нас в гостях – певец, продюсер, композитор JULIK (настоящее имя Назарий Гук). В 2017 году артист покинул группу DZIDZIO, где выступал как клавишник, бэк-вокалист и саундпродюсер, и начал сольную карьеру.

В интервью Коротко про JULIK рассказал, как вспоминает времена в группе, насколько сложно было начать сольную карьеру музыканта, о благотворительных концертах, на одном из которых даже продал за донат свою обувь, сотрудничестве с Павлом Зибровым и другими артистами, увлечении сына, отношениях с женой Екатериной, с которой вместе уже 17 лет, и своих мечтах.

DZIDZIO – такая страница моей жизни, о которой и не хочется забывать

– Назарий или Юлик? Как вас зовут друзья?

– Кто как. Назаром зовут самые близкие. Начнем с того, что не каждый знает, что я Назар, а не Юлик. Поэтому большинство все-таки, наверное, зовут Юлик.

– А вам что ближе?

– Честно, мне все равно. Нет такого, что Назар – а не Юлик, или наоборот. Как зовут, так и зовут. Конечно, на работе, на концертах, правильнее, наверное, Юликом называть, потому что не все понимают, кто такой Назар. А в быту не имеет значения. Я уже привык за столько лет.

– О вас до сих пор пишут экс-участник группы DZIDZIO. Это мешает вам в жизни?

– Да нет, я бы так не сказал. DZIDZIO – такая страница моей жизни, о которой и не хочется забывать. Это только приятные и хорошие воспоминания. А по поводу того, что пишут экс-участник группы DZIDZIO… Наверное, хорошо запомнился, хорошо себя там показал, что еще до сих пор пишут, характеризуют и ассоциируют с DZIDZIO.

- А у вас бывает ностальгия по тем временам?

– Это всегда хорошие воспоминания. Все-таки пять лет я там провел, это была вторая семья. Я ребят видел чаще, чем свою жену, если брать общее количество дней, проведенных вместе.

Но не скажу, что я сожалею, что ушел. Нет. Я скучаю по ребятам, по друзьям своим. А работа – это уже другое дело. Есть одна работа, потом – другая работа. Поэтому я не жалею. А воспоминания иногда нахлынывают, есть что вспомнить, какие-то приятные моменты.

– Вы говорите, что в те времена чаще видели ребят, чем жену. А как Катя с этим мирилась? Думаю, это сложно для женщины.

- Конечно же, сложно. Когда я начинал сотрудничество с DZIDZIO, мы с Катей уже были вместе. Да и в принципе она понимала, за кого выходит замуж, какая у меня работа (смеется). Каждый праздник, выходные, когда нормальные люди отдыхают, артист, соответственно, работает. Наверное, она уже просто привыкла за столько лет к такому ритму жизни.

– Насколько вам сложно было отмежеваться от группы, начать сольную карьеру, фактически все с нуля?

- Конечно, было не без сложностей, потому что начинать что-либо с нуля - это всегда новые испытания. Ты много учишься по-новому смотреть на какие-то вещи, на которые ты не так смотрел до этого. Но это и делает нас сильнее. Поэтому в этом нельзя не видеть и позитива.

- Похоже, что вы оптимист по жизни.

– Стараюсь, насколько это возможно. Тем более, сейчас такая ситуация в стране, что надо все-таки позитивно мыслить. Если не мыслить позитивно, нужно просто сесть дома, закрыть дверь на ключ и плакать.

С Михаилом Хомой. Фото: пресс-служба артиста

Считаю, еще не нашел своего хита

– Бывали моменты, когда опускались руки? Ведь человек привыкает к популярности, а тут нужно было заново находить своего слушателя.

– Нет. Благодаря людям, благодаря фанатам, которые до сих пор меня помнят. Были недавно на концертах в Великобритании, и в Манчестере посреди дороги меня встречает англоязычный, как я уже потом понял, украинец. Он родился там. И говорит мне: You are singer. You are famous Ukrainian singer. Думаю: «Боженька, как ты меня знаешь? Как ты меня увидел в Манчестере?» И это приятно. Такие люди не дают унывать, не дают почувствовать себя ненужным, скажем так.

– Вы говорили в интервью Славе Демину год назад, что для популярности нужен хит. Какую песню вы считаете своим хитом? Ваши «Квіти», например, которые вышли в прошлом году, имеют 44 млн просмотров только в тиктоке.

– «Квіти», наверное, наиболее узнаваемая из моих песен. Но, думаю, еще не нашел того хита. Когда я найду этот хит, вы обязательно это заметите.

Хит появляется нежданно-негаданно, когда ты меньше всего ожидаешь. Поэтому нужно работать, работать и еще раз работать. И когда-нибудь да и появится тот хит.

- Но на сегодняшний день вы довольны тем, что у вас получается, кем вы есть?

- Учитывая ситуацию в стране, да. Сейчас украинцам не всегда до шоу-бизнеса, не всегда до музыки. Поэтому приятно, что людям отзывается мое творчество, приятно, что люди ходят на концерты, что им нравится. А что еще нужно?

Конечно, хотелось бы, чтобы мирно было в Украине, чтобы можно было ездить с хорошими концертами, не переживать за ночные атаки, потому что после ужасов иногда бывает не до концертов. Бывает, готовишься к концерту месяц, потом – атака и, конечно, уже никому не до концерта. Поэтому хочется покоя, хочется, чтобы война наконец-то закончилась, и тогда уже делать такие концерты, как они должны быть, праздновать нашу Победу и радоваться со всеми украинцами вместе.

Я с самого начала сказал, что мои концерты – это благотворительные выступления

- Вы говорили, что сейчас выступления не приносят доход, потому что они все благотворительные. Они абсолютно благотворительные?

– Да. Я с самого начала сказал, что мои концерты – это благотворительные выступления. Соответственно, мы ездим с благотворительными концертами для того, чтобы передавать заработанные деньги ребятам. Мы настолько сократили расходы, что ездим без звукорежиссеров. Слава Богу, я в этой сфере уже не первый год, имею свою студию звукозаписи, так что могу сам себя настроить, сам себе быть звукорежиссером.

Когда ездим с Андреем Залиско, живем не в отелях, как должно быть, а снимаем одну квартиру на всех. Все для того, чтобы передать как можно больше ребятам, чтобы не тратить собранные деньги на расходы.

– И себе ничего не оставляете?

– Абсолютно. Я с самого начала сказал: если я буду ездить на благотворительные концерты, они должны быть действительно благотворительными.

Конечно же, приглашают на свадьбы, корпоративы, тогда это уже заработок. Но когда бывает такая ситуация, что нужно выбирать между благотворительным концертом и корпоративом, то часто выбираю именно благотворительный концерт.

– Я переспросила, потому что некоторые артисты пишут на афише «благотворительный концерт», но оставляют себе часть гонорара. Тогда было бы честно писать, что часть средств с концерта пойдет на то или на то, что концерт не полностью благотворительный.

– Я тоже так считаю. Поэтому мы маркируем на афишах, что все собранные средства идут ребятам. У нас нет гонораров с этих выступлений.

Иногда бывают случаи, когда организаторы хотят иметь какой-то процент. Или организаторы сами нас приглашают, и тогда уже немного по-другому ведется разговор. Если я еду выступать, должен передавать помощь своим ребятам, с которыми я дружу. То, что организаторы передают своим бригадам, это классно, конечно, это очень радует. Но все же тогда разговор идет по-другому, потому что я тоже хочу передавать и со своей стороны.

- При этом у меня нет никаких претензий к артистам, им тоже надо за что-то жить, особенно, если у них нет дополнительных источников дохода. Это нормально – тоже зарабатывать. Просто говорить честно.

- Собственно, вы эти слова как раз сняли мне с языка, потому что действительно есть артисты, которые только этим зарабатывают. Я, например, кроме того, что выступаю, пою, имею другие виды деятельности, с которых могу заработать и прокормить семью. Думаю, если бы у меня этого не было, я бы тоже был вынужден брать какую-то часть средств себе на зарплату.

Песни, например, тоже нужно за что-то выпускать. Это не бесплатно. Нужно семью за что-то кормить. Поэтому я понимаю тех артистов, которые берут гонорар, платят что-то своей команде.

Музыкант принял для себя решение, что все его концерты - благотворительные. Фото: пресс-служба артиста

Продолжил выступление без носков

– Недавно у вас были концерты в Италии, Великобритании. Выезжаете без проблем?

- Это всегда своего рода лотерея, потому что когда подаешь документы, никогда не знаешь, вовремя откроют выезд, или не вовремя, не изменится ли что-то. Сейчас такая ситуация, когда нужно пробовать. Иногда получается легко, иногда – сложнее, но, слава Богу, пока выходит.

– Во время выступления в Португалии вы даже продали свою концертную обувь за донат в 500 евро, в которой были на сцене. Как это вышло?

– Было такое. Один мужчина покупал благотворительные лоты, а потом говорит: «Слушай, у тебя такая красивая обувь. Какой размер?» Когда сказал ему свой размер, он ответил, что ему есть кому ее подарить. Я назвал цену, он купил – и получился хороший донат.

– Вы сами в чем пошли? В носках?

- Продолжил выступление даже без носков, потому что носки тоже снял (смеется). Я в носках не люблю ходить по полу. Если уж хожу без обуви, то, как говорится, на босую ногу. А потом уже переобулся в свою повседневную обувь.

– Какой репертуар больше хотят слышать – веселый или патриотический?

- Есть люди, которые приходят на концерт и потом говорят свое «фе», потому что думают, что будет все плаксивое, патриотическое, и только так. Есть люди, которые хотят иного настроения.

У нас в медиапространстве и так много новостей о войне, об обстрелах, о других наших бедах. Поэтому, на мой взгляд, человек хочет слышать на концерте что-то положительное, веселое. Конечно, не танцевать, как говорится, на трупах. Всегда на каждом концерте я вспоминаю военных, которые нас защищают. Ради них это и делается, по сути.

Мы часто выступаем для военных, которые приезжают на ротации, на отдых, я у них спрашиваю, какие песни они хотят слышать. И все в один голос говорят, что хотят слушать что-нибудь веселое, ведь грустного и так хватает. Они хотят за тот час концерта перенестись в мир без войны. Поэтому, считаю, нужно хотя бы на час давать людям атмосферу без войны.

С другой стороны, например, я приезжаю в какой-то город за границей. На эти концерты приходят украинцы, которые уже много лет живут в Манчестере, Риме или в других городах. Да, они украинцы, но связь с Украиной у них уже небольшая, они просто приходят поддержать, хотят вспомнить украинский колорит, снова почувствовать себя украинцами. И если я буду на концертах петь только серьезные, грустные песни, в следующий раз они просто не придут. А значит – и не задонатят.

Поэтому я всегда объясняю, что люди тоже хотят какого-то праздника. Я не могу им навязывать грустные песни, что все они должны грустить. Если человек живет 35 лет в Германии, например, он уже больше позиционирует себя как немца. За границей люди просто хотят вспомнить Украину с положительной точки зрения, а не сидеть и плакать, если их уже ничего с Украиной особо не связывает.

– Да даже у нас, переживая каждый день страшные события, люди идут посмотреть комедию, стендап, чтобы посмеяться, они хотят прийти на концерт и послушать разную музыку.

- Концерты как раз и нужны для того, чтобы настроение поднять. Как говорил когда-то Дзидзьо, зарядить разряженные батарейки. Не может концерт состоять только из грустных или серьезных песен. Людям нужно и посмеяться, и потанцевать. Бывает, когда и поплакать можно, но это должны быть слезы радости, на мой взгляд. Слезы грядущего счастья, скажем так.

Сотрудничество с Павлом Зибровым переросло в дружбу, не побоюсь этого слова

– Вы сказали, что у вас есть другие источники дохода, кроме концертов. Чем вы можете больше заработать – аранжировкой, написанием песен на продажу, корпоративами?

– Все идет волнами. Бывают моменты, когда приносит больше студийная работа. Бывают моменты, когда корпоративы приносят больше. У меня еще третий вид деятельности есть, и это тоже приносит доход, – это пиар-агентство и сдача недвижимости в аренду. Наверное, надо уметь все совмещать и радоваться, просто благодарить Бога за то, что он дает.

– Вы как автор – дорогой? У вас есть стандартная цена или можете писать о дружбе? Например, автор песен Bazhana рассказывала, что ее дружба с Олей Поляковой не влияет на деловые моменты – есть дружба, а есть работа.

– Я не считаю себя дорогим автором. Бывает, что могу какую-нибудь скидку сделать. Но в отличие от благотворительных концертов, здесь я благотворительностью уже не занимаюсь, потому что мне нужно кормить семью. В этом случае уже беру деньги за свою работу, как за аранжировки, так и за написание песен. Моей семье нужно за что-то жить. Когда я иду в магазин, мне никто бесплатно ничего не отдает.

– Вы сотрудничаете со многими артистами. Например, песня «Мертві бджоли» – это ваша совместная с Павлом Зибровым работа. За что вы здесь отвечали?

– Как-то ехал в такси и услышал песню Павла Николаевича. Это был 2018 год. Я тогда еще делал ремиксы. И говорю своему менеджеру: «Было бы классно сделать какую-то совместную работу с Павлом Николаевичем. Возможно, какую-нибудь его песню переделать в более современном стиле и звучании». Сказал и – забыл. А на другой день мне менеджер говорит, что договорился о встрече с Павлом Николаевичем. Я ему предложил сделать ремикс либо на «Мертві бджоли», либо на «Хрещатик». Он мне записал два своих лид-вокала на эти песни, и я выбрал сделать ремикс на песню «Мертві бджоли». Весьма неплохо она зашла.

Мне очень понравилось сотрудничество с Павлом Николаевичем. Мы уже не раз сотрудничали. Это такое сотрудничество, которое переросло в дружбу, не побоюсь этого слова.

- А что касается авторских прав, вас везде указывают как автора музыки, слов, аранжировки? Или это зависит от условий контракта?

- Я в основном работаю так, что должны указывать, потому что это сатисфакция. На мой взгляд, в Украине и так с авторским правом не все гладко, как хотелось бы. Поэтому минимум, что может сделать артист, чтобы проявить свое уважение – указать автора. Автор на то и есть автор, чтобы хотя бы его имя указывали. Можно продать часть роялти, но право на то, чтобы указывали автора, не продается. Бывают, конечно, варианты, когда просят: «Ой, а я хотел бы подать все так, будто это я написал». Но я на такое не всегда соглашаюсь.

За границей даже указывают, кто автор аранжировки, кто делал миксинг, кто мастеринг, кто бэк-вокалы писал. У наших артистов почему-то нет такого правила.

К примеру, сколько было проектов, где именно я делал аранжировки артистам, но они не указали. Иногда, бывает, идешь на какие-то специальные условия, специальные тарифы, а артист просто забывает указать авторство. Выходит такая ситуация: и денег недобрал, и люди не знают, кто именно это сделал.

– Что у вас сейчас больше заказывают? Песни, аранжировки? Может быть, переводы песен?

– Переводами как раз мало занимаюсь. Не люблю переводить. Я больше о написании музыки или текста. Здесь тоже все не регулярно. Иногда то заказывают, иногда то, иногда просто аранжировку. Иногда и ремиксы заказывают.

– А если артист купил песню, он имеет право ее переделывать? Можно же так переделать текст, что и не узнаешь, были такие истории.

– Это происходит с согласия автора. Если кто-то хочет что-то менять, следует совещаться с автором. Есть автор, это его идея. Хотя у меня были случаи, когда так меняли, что потом стыдно было говорить, что это я писал. Но обычно все происходит по обоюдному согласию.

– Есть у вас близкие друзья среди артистов?

– Есть много друзей, много знакомых. Дружу, конечно же, с Михаилом Хомой. С Андреем Залиско уже столько концертов объездили, что уже есть даже общие шутки. С Павлом Николаевичем Зибровым всегда приятно встретиться, пообщаться.

Хорошо общаюсь со всеми. С кем-то больше общих интересов, с кем-то меньше.

– Сейчас много дуэтов и коллабораций. Вы бы с кем-то хотели спеть дуэтом? Есть ли у вас такая мечта?

- Не скажу, что это прям мечта, но я всегда открыт к новому, к интересному сотрудничеству. Дуэт – это не так легко. Должна быть идея, общее желание. Главное – это идея на самом деле. Дуэт создается не только потому, что я захотел с кем-то спеть, потому что мне выгодно. Я больше за идейность, когда двоим интересно это сделать. Интересно со всеми на самом деле.

- Конечно, это должно быть желание двух людей, иначе работа не будет иметь смысла.

- Сейчас много случаев, когда кому-то интересно с точки зрения финансов, кому-то - ради пиара. Я больше за взаимное творчество. А если это еще и поможет обменяться аудиториями, даст интересный толчок обоим, это только плюс.

С Павлом Зибровым. Фото: пресс-служба артиста

Единственное правило в семье – не говорить о работе

- Вы делились, что из-за плотного графика выступлений мало проводите времени с сыном. Денис, ему сейчас 9 лет, понимает, что у папы есть другие важные дела?

– Конечно, понимает. Он не раз бывал у меня на концертах. Он знает, как это происходит, что это нелегко. Денис уже достаточно взрослый, чтобы это понимать.

У меня есть единственная традиция – где бы я ни был на Новый год, потому что это рабочее время, семья должна быть со мной. Поэтому стараюсь всегда их брать с собой, чтобы в новогоднюю ночь мы все были вместе.

– Сын гордится, что у него папа – артист?

– Честно, я у него не спрашивал. Знаю, что ему приятно, когда даже кто-нибудь из его друзей об этом узнает. Но он у меня не вымахивается этим.

Если кто-то знает об этом, ему приятно, но сам он не будет говорить: «Ой, а ты знаешь, у меня папа – артист!» Он этого не делает. И я радуюсь этому.

- Это вы с ним говорили, чтобы не задирал нос, не хвастался? Потому что дети любят пользоваться популярностью своих родителей, вести себя так, словно это они добились славы, а не их родители.

– У нас таких разговоров не было. Наверное, у него немного мой характер, потому что я тоже не люблю показывать себя слишком много. Я всегда придерживаюсь мнения: человек сам должен тебя ценить за что-то.

Может быть, это иногда и минус, но я скромный человек. Соответственно, Денис, наверное, каким-то образом от меня это перенял. Он сам понимает, что с ним должны дружить не потому, что он сын Юлика, а потому, что он Денис, что он хороший друг.

– Чем он интересуется? Музыка ему интересна?

– У него много интересов. И музыкой интересуется. Если у него в школе какие-нибудь мероприятия, он всегда поет. Ходил на карате, занимал первые места. Сейчас, когда друзья приглашают на футбол, он заинтересовался футболом. У него интересы меняются. Это такой возраст, когда, на мой взгляд, ребенок должен попробовать все, чтобы потом не жалеть, что не попробовал что-то. И мы с женой всегда открыты до его экспериментов.

– Вас просил поучить музыке?

– Он любит приходить ко мне на студию звукозаписи, любит петь. Кажется, ему было тогда 5 лет, он записывался в песне группы DZIDZIO «Зимова казка». Ему это нравится.

– Возможно, тоже музыкант растет.

– Честно, я не навязываю. Но если он захочет этим заниматься, буду только рад. Собственно, я ничего принудительного не хочу делать.

– Мы редко слышим что-то о вашей жене. Когда-то мы спрашивали Сергея Жадана, почему он редко говорит о своей жене, на что он ответил – просто редко спрашивают, обычно спрашивают о политиках или президентах. Чем занимается Катя? Возможно, это ее условие – не быть публичной.

- Она не стремится к какой-либо публичности или звездности. Но мы ее не скрываем. Жена занимается пиаром. Ей нравится ее работа. Она даже лучше понимает некоторые вещи относительно моей деятельности. Действительно, правильно сказал Сергей. Я говорю о том, о чем меня спрашивают. И не навязываю какие-либо рассказы или истории о жене.

– А прислушиваетесь, когда она вам что-то советует по работе?

– Важные решения мы всегда принимаем командой. Есть несколько друзей, жена, мой менеджер, который, по сути, больше всего времени со мной проводит, потому что он организовывает еще и все концерты.

- Сейчас у всех нас бывают разные состояния. Как вы с женой бережете отношения, душевное равновесие, чтобы держаться друг друга?

– Когда мы перед свадьбой, перед венчанием ходили на своего рода церковные учения, очень классные слова нам тогда сказал священник: «В супружеской жизни иногда нужно уметь идти навстречу и иногда нужно уметь отступать, дать место второй половинке что-то сказать». Не всегда муж может понимать все так же, как думает жена, или наоборот. Поэтому иногда нужно дать время на размышления, дать возможность выговориться. Как-то, слава Богу, это все у нас получается. Единственное правило – не говорить о работе. Ибо могут быть ссоры (смеется).

– Ссоры по поводу чего?

- Иногда, невольно, просто хочешь что-нибудь подсказать. А жена не любит слушать мужа, который ей что-то рассказывает по ее же работе. И я взял себе за правило: «Лучше не буду работу обсуждать». Дома – это домашние дела. Каждый делает то, что он умеет, поэтому лучше в чужие дела не лезть.

– О чем вы сегодня мечтаете? Ведь кто-то перестал мечтать и живет одним днем. Конечно, все мы, адекватные украинцы, потому что, к сожалению, предателей хватает, мечтаем о победе и живем ради этого. Как вы?

– Хочется не жить, как вы сказали, сегодняшним днем. Я – человек, который любит планировать, любит мечтать. Я в принципе без планов, без творческих планов, без каких-либо идей на будущее, мне кажется, просто выгорел бы. Это, напротив, топливо, которое мне помогает двигаться вперед. Хочется свободно планировать, чтобы потом эти планы доходили до какого-то логического завершения или иметь из этих планов какую-то сатисфакцию. Хочется уже покоя.

Конечно, это все зависит от нашей победы. И каждый нормальный, здоровый, умный человек мечтает о победе. Ведь после победы, наконец, можно будет спокойно выступать, организовывать, планировать концерты, общаться со своей аудиторией, со своими фанатами. А не жить от сегодня до завтра.

Сейчас не всегда есть возможность думать о чем-то банальном, как, например, поехать отдохнуть с семьей. Сейчас нужно думать о том, как помочь ребятам, как сделать благотворительный концерт, как параллельно еще выпустить песню, потому что артист без песен – это не артист. Как сделать что-то хорошее, приятное военным, которые нас защищают. Поэтому хочется просто душевного покоя, хочется о чем-то простом и обычном подумать. Хочется свободы для мыслей, свободы для мечтаний.

С женой Екатериной и сыном Денисом. Фото: пресс-служба артиста