Владимир Фесенко: Мирные переговоры и война будут идти параллельно
Очередной раунд мирных переговоров в Стамбуле не принес ничего неожиданного. Из-за разности позиций Украины и России не удалось договориться о прекращении огня. Но некоторые промежуточные результаты все же есть. Главный из них – сами переговоры продолжаются.
О том, чего ожидать дальше, насколько в перспективе совместимы позиции сторон и насколько возможна встреча Зеленского, Трампа и Путина - журналист Коротко про узнавал у руководителя Центра прикладных политических исследований «Пента» Владимира Фесенко.
Переговоры пока дают только побочный результат
- Прошел очередной раунд переговоров в Стамбуле. Какая его результативность? Что достигнуто, а что не удалось согласовать?
- Результат второго раунда переговоров абсолютно прогнозированный. Нужно было показать хоть какую-то результативность, в первую очередь перед американцами. Потому что «игра на Трампа» продолжается, и именно американцы являются главной движущей силой переговоров.
И надо показывать, что эти встречи не бессмысленны, а что они дают определенный результат. Отчасти это и оправдание для внутренней публики в Украине и в России: хотя не удается договориться о главном - завершении войны, но вот, видите, мы все-таки договариваемся, например, об обмене пленными.
- А этот акцент на гуманитарных вопросах – на обмене пленными – это не тупик переговоров?
- Нет, это скорее такой побочный положительный эффект. Почему удается договариваться именно по этим гуманитарным вопросам? Во-первых, в них минимум политики. И вторая причина - уже за три года отработаны механизмы обмена пленными. Сначала об этом договариваются те, кто и раньше об этом договаривался, а в Стамбуле это финализируют. Да и обе стороны – Украина и Россия - заинтересованы в том, чтобы показывать хотя бы какие-то положительные результаты этих переговоров.
Требования России – намеренно оскорбительные
- В чем принципиальная разница между мирными меморандумами Украины и России?
- Как показали представленные проекты меморандумов, ситуация остается тупиковой или патовой. Здесь позиции сторон прямо противоположны, и в ключевых вопросах они несовместимы. Самый сложный вопрос, по которому компромисс абсолютно невозможен, – это статус оккупированных территорий. Здесь тупик, и позиции сторон не совместимы. Поэтому надо вывести его просто за переговорную рамку, потому что тут можно вести переговоры, но результата не будет.
Проблема в том, что предложения России являются ультимативными и абсолютно неприемлемыми для нас. Поэтому либо Россия снимет эти требования как ультиматумы, или опять тупик. В первую очередь, речь идет о выводе украинских войск из аннексированных регионов, имеется в виду отдать им Запорожье и Херсон. Это не то что неприемлемо, это оскорбительно для нас, так как это предполагает фактически капитуляцию Украины.
И это сделано намеренно для того, чтобы Украина категорически отказалась, потому что россияне сейчас не заинтересованы в прекращении агрессии.
У России есть ресурсы на год-три ведения войны
- А почему Путин так упорно не хочет идти на прекращение огня?
- Здесь очень все просто. Он уверен, что в условиях, когда США прекратили военную помощь Украине, то у России возник шикарный шанс выиграть эту войну. Постепенно додавить Украину, захватить еще часть территории, разрушить еще часть экономики гражданского сектора Украины и додавить нас до выполнения всех российских условий.
Он считает, что где-то к концу года или в будущем году, когда Украина «посыплется» и уже не будет иметь способности сопротивляться, тогда она вынуждена будет подписать все то, что сейчас требует Путин.
- А у самой России есть ресурсы для затягивания времени?
- У разных экспертов разные мнения по этому поводу. Некоторые считают, что на полномасштабную интенсивную войну России хватит ресурсов как минимум до конца 2025 года. Это самая оптимистичная для нас версия. Другие эксперты, а таких тоже немало, считают, что у Москвы есть возможности вести войну как минимум еще два-три года. И тут надо учитывать, что ресурсов и возможностей у России для затяжной войны, войны на истощение, больше, чем у нас.
Другое дело, что у России тоже проблемы возникают. Сейчас можно назвать три главных фактора, которые заставят Путина, в конце концов, сесть за стол в переговорах и договариваться о каком-то реалистичном компромиссе.
Первый – это стабилизация военной ситуации. Если фронт застынет и не будет продвижения российского наступления. Ведь темпы российского продвижения в мае усилились - на Донбассе, в Сумской области. Поэтому пока не будет стабилизации на фронте, Путин не будет договариваться.
Вторая предпосылка – нарастание проблем внутри России. Особенно важно, чтобы либо упали цены на нефть, либо были и другие негативные экономические факторы внутри России. Нарастание инфляции, социальная диспропорция, нехватка трудовых ресурсов и тому подобное. То есть в Кремле должно быть понимание, что продолжение войны – это все больше проблем. А завершение войны тоже будет проблемой, но меньшей.
Третий фактор, который уже работает сейчас, – это Дональд Трамп. Переговоры с ним очень важны для Путина, и это заметно. Если не было бы Трампа, то не было бы этих переговоров, и российская делегация не участвовала бы в переговорах в Стамбуле после событий 1 июня.
Но они поехали в Стамбул, потому что для Путина важны перспективы переговоров с Трампом. Поэтому фактор Трампа имеет влияние и имеет значение. И только сочетание этих трех факторов заставит Путина сесть за стол переговоров.
Путину трудно будет отказать Трампу во встрече
- Умеров сказал, что Украина неделю будет знакомиться с предложениями России, а чего ожидать дальше?
- Киев предложил поэтапность мирных переговоров. Сначала прекращение огня, параллельно мирные переговоры и поэтапное решение всех спорных вопросов. Те вопросы, по которым можно договориться, решаются в первую очередь. По которым сложнее договориться – временно откладываются.
- Американцы вышли уже из переговоров окончательно или нет?
- Нет, именно они продолжают оставаться главной движущей силой переговоров. Если бы не было телефонного разговора Трампа с Путиным, то не было бы переговоров в Стамбуле.
И мы, и россияне реагируем на то, что Трамп хочет продолжения переговоров. В недавнем интервью спецпредставитель США Кит Келлог заявил, что они получат российские и украинские предложения, а дальше будут сводить их вместе. Он фактически дал понять, что американцы влияют на переговорный процесс. Да, они сейчас не участвуют в роли непосредственного посредника, но очень сильно влияют на переговорный процесс.
- Насколько все-таки реальна встреча Зеленского, Трампа и Путина?
- Вот если Трамп скажет: я приезжаю в Стамбул, то и Зеленский, и Путин могут пойти на это. Опять-таки, это не гарантированно, но это возможно. Другое дело, встреча может состояться, но нет никакой гарантии, что будет результат. Но сама такая встреча - это уже позитив, результат и дипломатическая победа Трампа. Он покажет, какой он крутой миротворец, которому удалось заставить встретиться лидеров двух воюющих стран. Но это еще далеко не конец войны. Переговоры и война будут идти параллельными процессами.
