Александр Коваленко: Локальные контратаки ВСУ меняют расстановку сил на фронте
Ситуация на фронте меняется настолько динамично, что за сутки некоторые населенные пункты переходят из рук в руки. Украинская армия не только защищается, но и в ответ на атаки врага совершает контрнаступательные действия и освобождает оккупированные населенные пункты. Что в целом сейчас происходит на фронте, у кого и где есть преимущество, какую тактику использует враг и чем отвечают на это ВСУ, когда Россия начнет войну с Европой - журналист Коротко про узнавал у военного эксперта Александра Коваленко.
Основная задача ВСУ – это сковывание противника и его максимальное торможение
- С фронта поступают новости, что мы не только защищаемся, но и контратакуем, где именно?
- Контрнаступательные действия нами сейчас проводятся южнее Покровска, и это действия стабилизационного характера, которые также продолжаются на Дубропольском, Новопавловском направлениях, в Днепропетровской области, в районе населенных пунктов Межречья, Волча. Также активизировались наши контратакующие действия в Запорожской области по трассе 08-12, основной рокадной дороге, ведущей в Орехово.
- Что нам дают такие контрнаступательные действия?
- Они позволяют нам улучшить позиции, усложнить возможности противника наступать, срывают их наступления.
- А могут ли эти наши локальные наступления перерасти во что-то более масштабное?
- Вполне возможно, но пока я не вижу благоприятных условий для того, чтобы именно сейчас это переросло во что-то гораздо большее. Скорее всего, это будет иметь локальный масштаб в течение осенне-зимнего периода.
То есть наша основная задача на фронте – это сковывание противника и максимальное торможение, что заставляет его заниматься передислокацией сил и средств. Враг вынужден постоянно заниматься перемещением своих войск, ослабляя одно направление для усиления другого. И это отвлекает его внимание от более важных участков, таких как Покровское направление или Доброполье.
– Где сейчас главное направление удара россиян?
- Безусловно, это Покровское направление, оно остается для них приоритетным. Там сконцентрировано самое большое количество сил и средств противника. Но, несмотря на это, об успехах россиян там тоже нельзя говорить. Если же мы говорим о продвижении противника, то это Новопавловское направление, район Лимана возле Купянска.
- А почему именно Покровск так важен для врага?
- Это основной узловой центр для удара на Доброполье, Дружковку, в Славяно-Краматорскую агломерацию, который может обеспечить противнику перспективу выхода на Днепропетровскую область более широким фронтом.
- Есть ли сейчас угроза захвата Покровска?
– Нет. И даже до конца этого года это невозможно, поскольку россияне не сформировали достаточных условий для удара с трех направлений по городу, то есть они его так и не взяли в оцепление. У них только одно направление средств в Покровск - через Зверево. Но там постоянно применяются стабилизационные действия со стороны Сил обороны Украины. То есть там постоянно проходят этакие тактические качели. Кроме этого, сейчас сойдет «зеленка», и им будет гораздо труднее в осенне-зимний период давить на Покровск.
В Покровске уже не осталось целых построек, но город не сдается. Фото: ФБ Киев на всю жизнь
Потери на фронте составляют один к пяти
- Почему сорвалось большое наступление россиян, по каким причинам?
- Потому что им не хватает сил и средств, человеческого и механизированного ресурса. Несмотря на то, что у них есть количественное преимущество в личном составе, тем не менее этого недостаточно для проведения эффективных общевойсковых наступательных операций. На тактическом уровне - да, они могут наступать, могут захватить какую-нибудь деревню. А если мы говорим о чем-то глобальном, масштабном - больших городах, больших районах, полностью закрывать области, то это им сейчас не под силу.
- А смогут ли они набрать новых людей по призыву и контракту, насколько у них большой мобилизационный ресурс сейчас?
- Достаточно, чтобы восстанавливать потери на фронте. Они сейчас этим занимаются и в следующем году будут проводить обязательную мобилизацию круглогодично. Кроме этого, ими постоянно производится добровольная мобилизация, по которой они ежемесячно собирают по 30 тысяч. Этого достаточно, чтобы компенсировать потери за месяц и еще немного получаются в плюс, поскольку сейчас у них потери примерно 28–30 тысяч человек в месяц.
- А какое соотношение потерь - наших и их сейчас?
- У них гораздо больше потерь, потому что им приходится постоянно совершать наступательные действия, происходящие преимущественно в "килл-зонах" (мертвые зоны на подступах к линии столкновения). То есть ликвидация оккупантов происходит преимущественно именно на расстоянии, еще до того, как они доезжают до позиций. А прямое боестолкновение на отдельных участках стало редким явлением. Потому общие потери сейчас составляют примерно один к пяти.
- В тактике россиян что-то изменилось в последнее время на фронте, наступлении?
- Нет, они по-прежнему действуют небольшими группами по два-четыре штурмовика, то есть преимущественно пехотой. Разве что сейчас они стали чаще использовать бронетехнику, поскольку погодные условия не разрешают проводить только пехотные штурмы.
- Херсону что-то прямо сейчас угрожает?
- Херсону грозит террор по отношению к мирному населению - артиллерийские, ракетные удары и дроны-камикадзе.
- А есть ли угроза того, что россияне будут там пытаться форсировать Днепр?
- Они пытаются проводить регулярные десантные операции в районе херсонских островов, но это не признак того, что они готовят какую-то крупную десантную операцию. Все это достаточно локально, тактически и без особых успехов.
Всему свое время, Москва тоже будет в блэкауте
- Американские ракеты «Томагавк», снабжение которых сейчас обсуждается в США, будут для фронта или для ударов вглубь России?
– Только вглубь России. По фронту они не будут использоваться, это не те ракеты, чтобы они били по линии боестолкновения. Они как раз для того, чтобы уничтожать важные объекты, защищенные эшелонированными средствами ПВО в глубокой тыловой зоне РФ.
- У нас тоже есть свои дальнобойные ракеты "Фламинго", "Нептун". Почему мы не уничтожаем ими основные российские площадки, откуда запускаются по нам ракеты и дроны?
- Если мы говорим о пусковых площадках с дронами, то нанесение ракетного удара по этой пусковой площадке - это довольно трудная задача. Она очень быстро восстановится, и это ничего не даст, это будет напрасный расход дорогостоящей ракеты. А бьющие по нам российские ракеты запускаются с мобильных пусковых комплексов, базирование которых очень сложно обнаружить. Но и их пытаются отслеживать и уничтожать.
А что касается дронов-камикадзе, то гораздо эффективнее сконцентрировать удар по самому их производству. И я думаю, что именно этим будут заниматься «Томагавки», поскольку у них гораздо лучшие возможности по прорыву эшелонированной ПВО Российской Федерации.
- Мы знаем, где есть основные железнодорожные узлы россиян, через которые идет снабжение живой силой и техникой, например, в Ростове. Почему мы их не поражаем так, как поражаем нефтеперерабатывающие объекты России?
- Для того чтобы вывести железнодорожный узел из строя, необходимо провести "ковровую" бомбардировку, потому что разовый ракетный удар ничего не даст. Ведь железнодорожный узел или колея - это очень быстро восстанавливающийся объект, и ракетный удар может лишь временно вывести его из строя. Поэтому лучше использовать ракету по объекту, который будет ремонтироваться полгода, год или его невозможно будет отремонтировать вообще. Это наилучший эффект.
- Последний российский обстрел привел к проблемам с электроснабжением в Киеве и других городах. Почему мы в ответ не бьем по таким же объектам в Москве?
– Всему свое время, Москва тоже будет в блэкауте. Не надо торопить события и тех, кто готовит ракетные удары, и говорить им: давайте быстрее. Все должно быть сделано так же, как и операция «Паутина», о которой полтора года никто ничего не знал и не думал, но после которой у России уже нет того потенциала стратегической авиации, который у нее был по состоянию на 2022 год. Так же и с Москвой, пусть она себе готовится к Новому году, но кто знает, в каком состоянии они будут праздновать этот Новый год.
Противостояние дронов на линии фронта продолжается. Фото: ФБ Генеральный штаб ВСУ
Путин может начать войну в Европе после 2026 года
- НАТО начало сейчас обучение по ядерному сдерживанию Steadfast Noon. Это может как-то повлиять на Путина, ведь все маневры - это прежде всего сигнал противнику?
- Нет, потому что он на все эти маневры смотрит поверхностно. Он все равно не откажется от своих планов - война с Североатлантическим альянсом, с европейскими странами.
- Западные эксперты спрогнозировали, что большая война в Европе может начаться где-то после 2028 года. Как это реально?
- Все произойдет гораздо раньше. Я думаю, что годом невозвращения станет 2026 год. Вполне вероятно, что тогда против Европы будут применяться уже не гибридные российские операции, а нечто более активное и очевидное. Вполне возможно, что первыми под удар попадут страны Балтии.
- А где же Путин возьмет для этого ресурсов? Ведь мы за более чем 3,5 года войны уже «перемололи» столько живой силы и техники россиян. Хватит ли у него ресурсов на войну с Европой?
- Хватит, потому что сейчас они почти не используют технику на фронте у нас, они ее экономят. В свою очередь, это большое количество техники будет использовано, например, для предстоящей войны в Европе, которая вообще не готова к танковым кулакам и прорывам механизированными колоннами. В Европе отсутствуют защитные рубежи, линии обороны, фортификации, всего этого там вообще нет. Они не готовы к сопротивлению, к реальной войне.
Потому Путин в Украине будет продолжать воевать пехотой, большим количеством "мяса". А для Европы ему достаточно собрать группировку в количестве 100–150 тысяч человек, которая будет усилена техникой, дронами, авиацией и КАБами. Поэтому Путину хватит сил и техники для реального наступления на Европу.
